КРЫМ И РУССКИЙ ВОПРОС В РФ

Некоторая часть российского населения слегка устыдилась, глядя на то, с каким патриотическим воодушевлением русский народ, проживающий в Крыму, во время известных событий воспринимал государственную атрибутику России. Сами-то дарагиерассеяне, особенно их «креативная» часть, российский герб и флаг как-то не очень жалуют. Честнее всех об этом высказалась — еще на заре россиянской демократии — незабвенная Елена Боннер, осудив «царистскую символику». Именно подобная публика, с наследственным отношением к России как «тюрьме народов» (оттого они так и любят В.И. Ленина, хотя теперь и тайною любовью), предупредила тогдашнего президента РФ Ельцина, что не будет молчать, «если его и дальше понесет в великую Россию».

Безусловно, длящийся уже почти столетие роман этого разряда наших привилегированных новиопов с «демократическим Западом» базируется на общем исторически негативном отношении к одному государству, имя которому вовсе не Советский Союз. На днях известный немецкий политолог, советник президента Германо-российской внешнеторговой палаты Александр Рар, объясняя некоторую специфику восприятия западным миром событий вокруг Украины, с трогательной откровенностью сформулировал: «И главное: европейцы жутко боятся восстановления Российской империи. Западный мир готов отдать последние деньги Украине, только ради того, чтобы она не попала в орбиту России» (Известия, 16 марта 2014).

Вот и я тоже боюсь. Боюсь, что никакого «восстановления Российской империи» не только никем не планируется, но и наши надежды на то, что это воссоединение Крыма поможет самой РФии несколько больше стать Россией, чем она сейчас является, представляя собой преимущественно часть СССР — РСФСР, могут не оправдаться.

Вот уже нет во власти «народного мэра» Севастополя Алексея Чалого, о котором я намедни писал, обращая внимание на абсолютно несоветские его суждения о русской истории. Заменили другим, более привычным для себя «кадром», более укладывающимся, вероятно, в новиопский кадровый «формат». Между прочим, через три дня русский народ Крыма столкнется с одной крайне показательной — в свете «опасений» европейцев и страха наших «креативных» новиопов — вещью. Новым календарем.

Дело в том, что за годы пребывания Крыма в составе Украины (постсоветской) эти русские жители привыкли к тому, что в их повседневной жизни был восстановлен русский православный календарь. Так, 21 апреля 2014 года должен бы быть праздничным днём. Он и был им. Раньше. До 2014 года. Потому что это Пасхальный (светлый) Понедельник.

Теперь же в Севастополе следующий день после Пасхи уже объявлен рабочим. Вот такое сообщение на сайте Севастопольской городской государственной администрации от 10.04.2014: «Уважаемые жители Севастополя, в соответствии со статьей 112 Трудового кодекса Российской Федерации о «Нерабочих праздничных днях», сообщаем, что праздник Пасха не входит в перечень нерабочих праздничных дней. В соответствии с этим, следующий день после Пасхи является рабочим днем». А европейцы всё Российской империи (именно!) друг друга пугают, бедные… Вообще-то в Российской империи главный праздник — ПАСХА. Потому что государственной религией Империи было Православие. Нет, кажется, в нашем-то случае мы видим явно что-то другое.

Троица также была в Крыму не только «конфессиональным», но и государственным праздником. Раньше. До 2014 года. Следовательно, понедельник после Троицы (Духов день) — также был праздничным. Как в Российской империи. Теперь же он, как и на остальной территории РФ, рабочий.

Вот я предлагаю: так, может быть, лучше РФии присоединиться — в этом русском вопросе — к Крыму? Или откровенно указать — что представляют собою те силы, которые не дают Пасху и Троицу объявить также и государственными праздниками? Ясно, что эти самые силы негативно относятся к православной основе русской культуры. Это по делам видно, не по риторике. В данном случае, по календарю. Сейчас в РФии он менее русский, чем в Крыму (даже когда он был украинским). Ведь это абсурд. Но это, одновременно, повседневность РФии.

Между прочим, в самой-то Европе, знаете ли, светлый понедельник после Пасхи — нерабочий день! Иными словами, календарь-то больше христианский, чем в России! Отчего же наши новиопы, номенклатурные привилегированные «составители» календарей (кто именно этим у нас занимается, как всегда, прямо-таки государственная тайна), так трясутся от перспективы преображения этой РФии в христианскую Россию? Откуда вот в их культурном бессознательном эти фобии?

Почему они скрывают от дарагихрассеян, от русского большинства, которое никогда не бывало, в отличие от них самих, за границей, что в большинстве европейских стран Страстная неделя и неделя после Пасхи являются школьными и студенческими каникулами?

Почему они не обсуждают на оккупированных ими же главных каналах TV РФии, что, например, во многих европейских странах государственным выходным также является и Страстная пятница, т.е. сегодняшнее 18 апреля? Что это за лукавство? Значит, их не только с души воротит от Российской империи, им также глубоко чужда и христианская культурная грибница Европы? Что же это за силы-то такие, почему в РФии они настолько влиятельны? Почему, боюсь, я едва ли не один и могу ставить такие вопросы? Почему остальные-то помалкивают? Впрочем, понятно почему: они неплохо представляют степень влиятельности этих самых наших «с шампанским и сёмгой», отлично знают, почему некоторых вопросов безопаснее — для их карьеры — не касаться вовсе. В том числе, и обозначенной мной в названии поста.

Ладно. Еще одна иллюстрация на тему некоторых странностей в поведении тех, кто определяет ныне направление российской (и — уже — московской) культуры. Я живу на окраине Битцевского парка, в 30 минутах езды от Российской гос. библиотеки. Рядом с домом, с другой стороны, крохотный «Парк 30-летия победы в Великой отечественной войне». В советское время у входа в парк со стороны Кировоградской улицы стояла лишь скромная гранитная плита с надписью : «Парк в честь 30-летия Победы Советского народа в Великой Отечественной войне заложен 29 октября 1974 года».

Парк очень ухоженный, уютный (особенно до его «окультуривания» дикими постсоветскими деятелями). У того самого входа в парк, о котором уже упомянул, с сер. 90-х стоят вот такие памятники. Что, учитывая название парка, логично:

Относительно недавно, кажется, при президентстве Медведева, с другого входа в парк появилось еще небольшое сооружение, в духе «поисков национальной идеи» (что это самая «идея», по словам Вяч. Иванова, пасхальная — креативные номеклатурщики, заправляющие культурой, судя по всему, знать не желают: даже по календарю судя, для них это абсолютно неприемлемо). Вот оно.

И совсем уже недавно, этой весной, те же самые «заведующие» нашей культурой решили, видно, что маленького памятника (уже второго в этом совсем крохотном парке!), посвященного всё той же «великой отечественной войне», недостаточно. Они зачем-то убрали скромный обелиск этим самым малолетним узникам и сооружают нечто куда более монументальное. Впрочем, им же.

Обратите внимание — слова ФАШИСТСКИХ ЛАГЕРЕЙ на постаменте будут видны издалека, они выделены особо, согласно идее автора. Вот я, не имея, разумеется, ничего против ни победы в ВОВ, ни, тем более, против увековечения памяти этих малолетних узников, задаюсь вопросом: почему бы, скажем, тем, кто — как будто бы — озабочен «непрерывностью» русской истории, как-то эту непрерывность не подчеркнуть? Почему в парке не вспомнить о близком к району Бутовском полигоне, где тоже были малолетние узники (в основном православные)? Затем расстрелянные. Мы их память должны чтить меньше?

Или, может быть, для тех, кто направляет вектор развития РФии, вопреки и недавнему заявлению «великого и ужасного» Путина, нашедшего все-таки правильные слова о русских героях Первой мировой и о том интернациональном сброде большевиков, который вонзил нож в спину воюющей в Первой мировой стране, — до сих пор «Российская империя», т.е. просто Россия — это государство чужое, а вот СССР — это государство было и осталось вполне своим. Если бы было иначе, то почему бы один вход в парк, положим, оставить с памятниками, посвященными Второй мировой, а другой вход — хотя бы в этот год, год столетия начала Великой войны! — украсить памятником, увековечивающим память русских героев Первой мировой?

Нет, такая мысль, вопреки собственной риторике о «непрерывности» истории (в том числе, истории военной), не приходит в голову. Даже в год столетия начала Первой мировой. Вот такая покамест «Российская империя» — и такое отношение к ней — в коридорах «управляющих культурой» РФии. То-то, я погляжу, формируемые в этих коридорах «назначенцы» и все эти «культурные делегации» РФии с таким энтузиазмом принимаемы — даже и сейчас — на «враждебном» Западе… Несмотря на то, что у большинства рыльцо в таком пушку, что уж не заметить этого как будто трудно… Да у них просто какие-то братские отношения. По отношению к некоторым вопросам, во всяком случае.

По-видимому, верно это особое «братство» опознал Иван Ильин, когда он с горечью написал: “Марк­сизм есть для них “свое”, ев­ро­пей­ское, при­ем­ле­мое; и со­вет­ский ком­му­нист для них бли­же и по­нят­нее, чем Се­ра­фим Са­ров­ский, Су­во­ров, Петр Ве­ли­кий, Пуш­кин, Чай­ков­ский и Мен­де­ле­ев”. По­это­му “ког­да Ев­ро­па уви­де­ла, что Рос­сия ста­ла жерт­вой боль­ше­вист­ской ре­во­лю­ции, то она ре­ши­ла, что это есть тор­же­ст­во ев­ро­пей­ской ци­ви­ли­за­ции <...>, что со­вет­ский ком­му­низм оз­на­ча­ет “про­гресс” и “ус­по­ко­е­ние” для Ев­ро­пы”.

Нет, не хочу — такой ценою — быть «своим». Ни тем, ни этим.