"ОПТИМИЗАЦИЯ" ДОБИРАЕТСЯ ДО МУЗЕЯ ДУРЫЛИНА?
Некоторые словечки, используемые бюрократией РФ, по общей своей тональности напоминают — тем, кто жил в СССР, — лукавство хрущевско-брежневского времени. Например, почему прямо не сказать «массовые увольнения врачей»? А потому же, отчего изобрели в свое время канцеляризм «неперспективные деревни» (тогда как речь шла об их уничтожении). Я уже обращал внимание на новиопский жаргон русского языка, так вот словечко «оптимизация» (в его специфическом значении) — именно из этого жаргона.
Доходят до меня слухи, будто бы собираются «оптимизировать» и подмосковный дом-музей Сергея Николаевича Дурылина.
Он был построен на территории имения Одоевских в 1936 году, материалом для постройки (камни на фундамент, нижние венцы, оконные рамы) послужили остатки разрушенного Страстного монастыря в Москве. На протяжении 1930-х — 1950- х гг. дом был центром притяжения русской потаенной духовной культуры; в дурылинском собрании сохранились подлинники М.В. Нестерова, Р.Р. Фалька, В.Д. Поленова, М.А. Волошина и других, уникальные иконы, библиотека и архив. Имя Дурылина связано с именами свящ. П.А. Флоренского, В.В. Розанова, М.А. Новоселова, А.Ф. Лосева, Г.Г. Шпета. Другого музея русского православного философа у нас в стране нет.
«Слияние» музеев, которое практикуется как в Московской области, так и по всей стране (в данном случае это и подается как «оптимизация»), грозить уничтожить только-только начавшийся в этом музее в последние годы процесс осмысления и популяризации тех традиционных ценностей русской православной культуры и идеалов русского консерватизма, апологетом которых был С.Н. Дурылин.
Эта же самая «оптимизация» угрожает сохранению уникальных фондов музея, не говоря уже о весьма вероятном — в итоге практически неизбежных увольнений — разрушении коллектива сотрудников, вообще-то весьма редкого по своей квалификации для муниципальных музеев.
Получается, что широко афишируемая «пропаганда традиционных ценностей» (вместо разрушительного для страны «революционизма»), а также акцентуация ранее не замечаемого, но еще чаще — шельмуемого все советские десятилетия русского консервативного наследия на «местном» (или низовом) уровне, по-видимому, разбивается о какой-то странный если не саботаж, то ментальное непонимание.
Да, С.Н. Дурылин не был сторонником «революционных идей», зато был одним из тех редких русских «китежан», которые, находясь в атмосфере беспрерывного революционного «переформатирования» отечественного бытия, пытались осмыслить самое важное: духовные основания русской культуры. Может быть, хотя бы за одно это следует оставить в покое его дом-музей?
4 комментария
Дорогой Иван Андреевич! В музее Дурылина все не так однозначно! В одно мгновение и Е.А. Коршунова превратилась в объект гонений со стороны группы философа Резниченко: http://philologist.livejournal.com/8722251.html?utm_source=twsharing&utm_medium=social
Вот написал, как и Резниченко предлагает, в минкульт:
Уважаемый министр Оксана Валентиновна Косарева! Уважаемые сотрудники Министерства культуры!
Получив из интернета запись в блоге А.И. Резниченко (http://philologist.livejournal.com/8722251.html?utm_source=twsharing&utm_medium=social), сотрудницы Дома-музея С.Н. Дурылина, считаю необходимым заявить следующее.
Реорганизация данного музея в г. Королеве, район Болшево, должна быть доведена до завершения и по всем нормам музейного дела.
Много лет я изучаю творчество С.Н. Дурылина, осуществил первые публикации его наследия, сотрудничал с музеем, приказом департамента культуры города был включен в состав общественного совета при музее. Начну с последнего: общественный совет был собран лишь единственный раз — в момент его назначения, затем руководство музея просто не допустило работы совета, несмотря на требования ряда его членов. Мною и рядом коллег на протяжении многих лет направлялись в адрес Министерства культуры МО, администрации г. Королева предложения по реорганизации работы музея, с критическими оценками состояния этого учреждения. Отвратительная нравственная атмосфера вынудила в 2008 году уйти из музея нескольких сотрудников, бывших у его основания и активно участвовавших в его работе: Г.А. Хрусталеву, В.Ф. Тейдер, Е.В. Ласточкину, умевших хранить подлинную историю дома Сергей Дурылина. Уход ученого и писателя, кандидата филол. наук А.Б. Галкина сопровождался отвратительной клеветнической кампанией, в результате чего им был подан и убедительно выигран судебный иск против пришедшего тогда в штат музея Г.В. Нефедьева (суд отверг демагогические доводы явившейся на заседание А.И. Резниченко, а директор Г.В. Лебедев не явился по вызову суда, дело в Никулинском суде г. Москвы № 2-3797/08). Было бы закономерным, если бы после решения суда так позорно проявившие себя сотрудники музея ушли бы из него навсегда, но нет, они лишь с еще большим упорством стали отстаивать свои интересы. Так что высказанные в блоге Резниченко сетования на жестокие нравы при нынешнем руководителе музея выглядят как кошкины слезки…
Музей служит интересам узкой группы лиц, связанной именно с А.И. Резниченко, и препятствует приобщению в культурному наследию инакомыслящих и в целом широких слоев общества. По моей инициативе и при непосредственной разработке А.Б. Галкиным в 2007 году музеем был выигран гран РГНФ, но тут же участники проекта были отстранены и заменены на нужных лиц, — в результате мы опротестовали присуждение этого гранта, и он был отозван. Ряд сотрудников музея препятствовали нашим публикациям из творческого наследия писателя. Искусственно было затруднено знакомство с архивным фондом. Музей никак не поддерживал нашу инициативу по открытию при этом учреждении «Школы Дурылина» — для привлечения школьников, приобщения к научно-педагогическому наследию, развития школьного олимпиадного движения и проч. При нашем посещении школы № 5 мы узнали, что уже нет никакой связи с музеем. а уголок С.Н. Дурылина не получил должного развития по этой причине. При контактах с сотрудниками департамента культуры г. Королева всякий раз узнаешь, что музей едва заметен в регионе — он заметен в узком кругу друзей А.И. Резниченко, для которых «музейчик» стал теплым местом, а должен быть местом службы.
Г.А. Хрусталева, вынужденная уйти из музея именно из-за морального давления (мягко говоря и не свидетельствуя о матерной речи на территории заведения), постоянно борется за воссоздание подлинного образа дома Сергея Дурылина, который сейчас комфортен для проживания и дружеских застолий, но далек от исторической подлинности, — музей интересен именно подлинностью, а не бутафориями.
Есть и важная организационная сторона: наследники С.Н. Дурылина, в конечном счете — сестра его супруги А.А. Виноградова, начали благородное и необходимое дело по передаче архива писателя в федеральный архив РГАЛИ (это своегог рода завещание писателя), где создан большой фонд Дурылина № 2980. Из-за смерти наследницы эта работа не была завершена. РГАЛИ обеспечивает содержание фонда по всем правилам архивного хранения, включая свободный доступ к документам. Дом-музей не может быть хранилищем архива — не только по причине недоступности для исследований, кроме узкой группы лиц, но и по физическим условиям хранения (режим, размер помещения, обработка документов. оборудование, влажность, температура, отсутствие грызунов и насекомых и проч.), описанных на основе закона об архивном деле. Документы могут быть потеряны! РГАЛИ поддержал наше предложение о передаче оставшихся материалов в его фонд — с представлением в болшевский музей всех копий. Тогда архив Дурылина будет надежно сохранен, открыт для всех, а не только для лиц, связанных с группой Резниченко.
Оставим как свое собственное оценочное суждение важное именование сотрудников как «имеющих неоспоримый вес в отечественной науке». На протяжении многих лет мы проводим ежегодную конференцию «Творческое наследие С.Н. Дурылина» — в Музее-квартире А.Н. Толстого, но не в музее Дурылина! А сотрудники музея не принимают здесь участия.
По содержанию записи в блоге Резниченко могу судить, что речь идет и о злостных нарушениях трудового режима, с чем борется и.о. директора Е.А. Коршунова — а как же иначе?!. Философы, обосновавшиеся в доме Дурылина, могут как угодно произвольно толковать эти вопросы, с поминанием этико-философских сентенций — на то они и философы с «неоспоримым весом». Думаю, у Е.А. Коршуновой есть необходимые юридически оформленные требования и свидетельства. Зная Е.А. Коршунову как участника научных конференций, не могу согласиться с вышеупомянутыми этико-философскими обличениями.обличениями. К сожалению, несмотря на членство в недействующем общественном совете музея, но и не входя в группу Резниченко, не имел возможности следить непосредственно за его работой и работой и.о. директора.
Реорганизация музея давно назрела и должна быть проведена в соответствии с законодательством и ради создания именно музейной организации с соответствующими задачами. Музей будет не уничтожен, как философски субъективно определила А.И. Резниченко, а именно воссоздан. Вернуть подлинный облик дома Дурылина и открыть его народу! Сохранить архив Дурылина!
Иван Андреевич! Спасибо большое за поддержку. Это очень важно
Благодарю за верное и нужное слово в поддержку нашего музея. Музей необходимо сохранить в неприкосновенности. Надеюсь увидеть Вас, Иван Андреевич, в стенах нашего благословенного Дома. Вы своими глазами увидите наши сокровища и сможете ими насладиться. Ждем Вас в Дом-музее С.Н. Дурылина.
Елена Рябова, сотрудник музея.
Иван Андреевич, спасибо за слова в защиту музея. Недавно побывала там впервые. Это уникальное явление. Туда бы дополнительное финансирование, а не оптимизацию.
Последние записи
Последние комментарии
Архивы