Cкучная история
«Годовой литургический цикл основан на событиях жизни Иисуса Христа. Основными являются Рождение и Воскресение. Оба события дали начало появлению жанра рождественского рассказа. Научные изыскания в области русской словесности последних лет позволяют говорить о существовании рождественского и пасхального архетипов».
Знаете, что это? Думаете, какой-то самоповтор? Вовсе нет. Я процитировал (полностью!) первый абзац чужой статьи в «ваковском» издании. «Метаморфозы рождественского архетипа…». Гм, даже и «метаморфозы» не забыты… 🙂 Автор — Т.Н. Козина, — оказывается, защитила уже и докторскую диссертацию. В том же 2012 году. Называется она так: «Христианские архетипы в русской ментальности». Подзаголовок тоже имеется, но я его приводить не буду.
Самое потрясающее в данном случае вот что. После подобного начала, комментировать которое как-то неловко, все, кто читал мои работы, понимают — почему :-), следует сноска, отсылающая к одной из моих монографий (правда, почему-то совсем не к той, где были именно такие словесные формулировки и обосновывалась именно такая логика 🙂 ), автор статьи — и, значит, новоиспеченный доктор наук — во втором абзаце замечает: «Рождественский архетип, на наш взгляд, И.А. Есаулов неверно относит к западной традиции…». Иными словами, после авторского первого абзаца 🙂 во втором появляется мое имя, при этом автору очень хочется, чтобы оно соединялось со словом «неверно» )))
Можно было бы, конечно, подчеркнуть, что в той же «Пасхальности русской словесности» я несколько раз указываю на значимость рождественского архетипа (и Рождества Христова как такового) и для русской православной традиции. Например: «Каждый из вариантов [пасхальный или рождественский] не существует в качестве единственного культурообразующего фактора, но является доминантным, сосуществуя с субдоминантным фоном. Именно поэтому мы и настаиваем на акцентировании тех или иных моментов, а не на их наличии или отсутствии в христианской цивилизации» (с. 22); «Русская литература, как известно, знает жанр рождественского рассказа. Попытаемся рассмотреть как именно жанр рождественского рассказа может определять его собственный смысл» (с. 49); «…мы проанализировали рождественский рассказ для того, чтобы акцентируя Воскресение Христово, не быть понятыми таким образом, что тем самым как бы «принижается» Рождество, Вознесение, Крещение — и другие христианские праздники, без которых просто невозможно представить ни церковную, ни светскую жизнь русских людей, ни русскую литературу» (57). Но ведь Т.Н. Козина безусловно знакома не только с этими, но и, как показывает ее первый абзац, с другими частями книги, поэтому какая уж тут может быть «полемика»? Тут другое…
Просмотрев автореферат ее докторской (напомню, она посвящена христианским архетипам), и уяснив, что «особый интерес в контексте нашего исследования представляют работы В.М. Головко, Т.Ю. Малковой, Л.И. Сазоновой, М.А. Робинсон, А.В. Чернова и др.», я опять нашел свое имя. Ну, ладно… ))) Однако в каком же контексте? «Изменить ракурс исследования и включить в архетипическую структуру на правах компонентов целые произведения и даже литературные направления удалось первым И.А. Есаулову. Опираясь на исследования В.Н. Топорова и А.Н. Ужанкова, Есаулов приходит в выводу, что на развитие русской литературы глубинное воздействие оказал пасхальный архетип…» (АРД). Вообще-то ни о каком пасхальном архетипе ни В.Н. Топоров, ни А.Н. Ужанков, решая свои собственные задачи, вообще ничего не писали, так что «опираться» в этом вопросе на них я не мог при всем желании. 🙂
В завершение моего этюда о научной этике еще один забавный момент, к сожалению, типичный для постсоветской науки. Так на какую же все-таки методологию, выделяя христианские архетипы (и, прежде всего, рождественский и пасхальный), опирается Т.Н. Козина?
Цитирую: «Особо значимую для исследования теоретико-методологическую базу составили структурно-семиотический метод анализа культуры (Р. Барт, Ж. Делез, Ж. Деррида, К. Леви-Стросс, Ч. Пирс, У. Эко и др.), а также герменевтический подход к проблемам текста и интерпретации (М.М. Бахтин, В.С. Библер, С.И. Великовский, Ю.М. Лотман и др.).
Научно-теоретической основой диссертации послужили труды классиков отечественной гуманитарной науки А.Н. Веселовского, В.В. Кожинова, Д.С. Лихачева, Г.Н. Поспелова, В.Я. Проппа, Б.В. Томашевского и др.
Важную роль в формировании общей концепции работы сыграли теоретические и прикладные труды отечественных исследований С.С. Аверинцева, А.Ю. Большаковой, Ю.Б. Борева, С.Г. Бочарова, С.Н. Бройтмана, М.Л. Гаспарова, М.М. Голубкова, М.М. Дунаева, А.Л. Казина, В.А. Котельникова, Н.Л. Лейдермана, А.М. Любомудрова, Е.М. Мелетинского, А.М. Панченко, Б.Н. Путилова, Н.Д. Тамарченко, А.Б. Тарасова, В.И. Тюпы, В.Е. Хализева, А.Я. Эсалнек и др».
Этот перечень просто замечательный. После того как советским гуманитариям по определенным причинам как-то стало неловко указывать в качестве «теоретико-методологической базы» диссертаций классиков марксизма-ленинизма, наши гуманитарные науки пошли вразнос. В данном списке мы видим эклектическое смешение всего и вся, тут Деррида обнимается с Кожиновым, а Эко танцует с Голубковым. Именно подобная беспринципность и является отличительным признаком нашей нынешней гуманитаристики.
Объединяет же эти ряды одно: никто, ни один человек из этого перечня никогда не выдвигал понятия «христианских архетипов», а также не обосновывал выделение рождественского и пасхального архетипов, «отражающих специфику национальной ментальности». В данном случае я процитировал объект диссертационного исследования Т.Н. Козиной. Какая же все-таки скучная история…
8 комментариев
История настолько же скучная, насколько и типичная. Но абсолютно не удивительная. Ведь дело в том, конечно, что в российских вузах до сих пор 80% преподавательского состава — это те, кто именно что учился основам гуманитарных наук у Маркса-Энгельса и Со. Стоит ли удивляться тому, что и своих студентов они учат тому, что знают сами? Стоит ли удивляться тому, что ссылка на столпов советского литературоведения вообще-то является ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ? До сих пор! Стоит ли удивляться этому ещё и потому, что по-прежнему учебники, по которым учатся даже в МГУ, выпущены ещё тогда, когда я не родилась, а мне уже треть века! А вот такой открытый полуплагиат, конечно, радует. И не зря Вы вспомнили по случаю г-на Голубкова: насколько я помню, его питомцы защищали такие работы, которыми могли бы гордиться лучшие советоиды. ЭТО ПРАКТИКА, УСТОЯВШАЯСЯ!! И завершится она только тогда последнее напоминание об этой кровавой эпохе исчезнет.
В принципе, я не против марксизма. В конце концов, как одна из объяснительных технологий (в рамках etic-подхода, с.23-24) он вполне может себе существовать. Я не понимаю только, почему бы прямо не указывать на марксистскую методологию, если человек чувствует к ней интеллектуальную склонность? Зачем нужен этот винегрет из Дерриды с Томашевским? Что это за коммунальная кухня, где беднягу Лотмана запихали отчего-то в тот же угол, куда определили герменевтиков?
Затем, что российская филология значительно оскуднела на таланты, Иван Андреевич. По-настоящему талантливый учёный скорее советуется с коллегами, на труды которых он ссылается, или спорит с ними, поэтому он избирателен в своей библиографии. Большинство же нынешних диссертантов просто действительно сваливают в одну кучу всех предшественников. Так и библиография получается весомая, и претензий на защите не будет, что, мол, кого-то забыли. А главное, у этих предшественников можно взять их мысли и выводы, встряхнуть как следует, слова местами поменять (а иногда даже этого не делают), а потом выдать за собственный труд. Вам ли объяснять? Смешение имён, направлений, полная потерянность в науке, позволяющая оксюморонить таким вот образом, происходит чаще всего от скудости образования равно как диссертанта, так и научного руководителя.
Насколько я знаю, это уже не первый факт переписывания целых кусков Ваших трудов без ссылок. Но этот превзошел прежние… Полностью взять идею Вашу, да еще и Вас же критиковать при этом. Например, меня впечатлил раздел «Научная новизна исследования» из упомянутого автореферата. Это краткий пересказ Ваших трудов. Если автор берет современную прозу, то это не говорит еще о новизне… Это ведь докторская диссертация, а не плохая кандидатская. Нужно еще додуматься, дерзнуть, так сказать, делать такие теоретические утверждения о новизне работы. Никакого ученичества у Ужанковава и нет. Как и у других. Это Ваше открытие — пасхальный архетип. Никто ведь об этом так не писал. Прискорбно видеть такие работы, как госпожи Козиной. И думаю, что это нужно публично озвучить т.к. все-таки человек претендует на докторскую степень… Послать лет на 10 на доработочку, небольшую доработочку.
Все-таки это именно что обычная история. Не самая все-таки вопиющая. Например, после одного господина-шмелеведа, который вообще страницами переписал мою статью из «Нового мира» (!), также затем став доктором наук. Разница между мировой академической практикой и нашей постсоветской состоит в том, что в первом случае он после этого мгновенно оказался бы вне любых образовательных институций, в нашем же случае я читаю авторефераты диссертаций, где наши имена мирно «соседствуют» 🙂
Справедливость состоит в том, что переписчика Вашей статьи из «Нового мира» мы на общем алуштинском шмелевском собрании не принимаем вот уже сколько лет:) А когда я его весьма скромно спросила в этом году в Москве о причинах игнорирования алушинских шмелевских чтений, он ответил: «Здоровье, так сказать, не позволяет». Шалит, шалит. Так что побаиваются переписчики c Вами и с нами встречаться, только информационная война:) под видом мирного «соседства».
Ужас.Грустная предпасхальная история, однако. Господь им всем судья, этим докторам наук…Лучше уж вообще наукой не заниматься, чем так.Штампуют какой-то бред. А другие умники это засчитывают.
… такая вот, Таня, и «наука». Или, как выразился один иерарх, когда узнал, что труп Ленина затопили нечистоты, по мощам и елей.
Последние записи
Последние комментарии
Архивы